Кемеровская компания «Горный-ЦОТ» выпускает датчики, которые определяют уровень пыли в угольных шахтах и помогают предотвратить взрыв. Предприятие раньше закупало компоненты за рубежом для производства этих приборов, но теперь стало их самостоятельно выпускать. Сейчас тот же двигатель, на котором работают измерители газа, можно использовать не только в промышленной безопасности — он подходит для беспилотных летательных аппаратов.
В интервью циклу «Страну меняют люди» Андрей Букреев рассказал, как удалось добиться импортозамещения, как приборы по измерению пыли оказались полезны не только в сфере промышленной безопасности, но и в сельском хозяйстве, и почему канарейка стала символом компании.
— Одно из направлений деятельности нашей компании — производство приборов, которые помогают предотвратить взрывы в угольных шахтах. Устройства измеряют уровень пыли в воздухе и предупреждают об опасности. Это важно, потому что высокая концентрация пыли в шахтах может усиливать взрыв метана, вызывая серьезные разрушения.
Важная деталь приборов — бесколлекторный двигатель. Он нагнетает воздух через фильтр, а затем измеряет количество пыли, опираясь на изменение давления воздуха. После февраля 2022 года чешские производители отказались поставлять нам эти моторы. Тогда всем коллективом стали думать, как дальше быть. Поскольку у нашей компании высокий научный потенциал, включая трех докторов наук, решили, что бесколлекторный двигатель будем выпускать самостоятельно. Более того, полностью перейдем на отечественные компоненты.
Объехали полстраны, посмотрели производителей токарных станков, причем ставку сделали на то оборудование, которое управляется с помощью компьютеров. Понимали, что такие станки обойдутся дороже, но они более точные и производительность у них выше. Выбрали токарные станки из Твери, но их поставки пришлось ждать восемь месяцев, хотя изначально предполагалось полгода. Впрочем, это оказалось даже нам на руку, потому что успели подготовить всю техническую документацию и протестировать производство на тех деталях, которые заказали на стороне. Убедились, что наша теория работает, и в сентябре 2023 стали выпускать первые двигатели. Сразу же на них нашелся заказчик — оказалось, что они подходят и для беспилотных летательных аппаратов.
Конечно, с первого раза не все получилось, но мы учились на собственных ошибках, дорабатывали детали в полях и отправили заказчику первую партию из пяти двигателей.
Возвращаясь к нашей основной деятельности: сейчас мы увеличиваем объемы производства датчиков, которые определяют уровень пыли в шахтах. В прошлом году вышли на рынок Казахстана. Они закупают у нас приборы, но пока самостоятельно не научились проверять их техническое состояние, а это нужно делать ежегодно. Поэтому весь объем продукции, поставленный на экспорт, будет возвращаться в Россию на диагностику и ремонт, а затем — в Казахстан, то есть для нашей компании этот контракт минимум на пять лет.
Мы также нашли неочевидные сферы, где могут применяться наши приборы — например, в сельском хозяйстве. На мельницах образуется много мучной пыли, которая даже взрывоопаснее, чем угольная. Как только концентрация превышает норму, наш прибор подает сигнал, и помещение принудительно проветривается. Два крупных российских предприятия уже заключили с нами контракты и установили на своих комбинатах приборы пылевого контроля.
Начали сотрудничать и с предприятием «ВолгаКалий». У них немного другая ситуация — в калийных шахтах риск взрыва отсутствует, но в пыли содержится щёлочь. Работники носят средства индивидуальной защиты, но это не сильно помогает. Поэтому будем поставлять им системы орошения, которые подавляют пыль, но не с помощью воды, как в обычных шахтах, а с помощью специальных растворов. Дело в том, что вода в калийных шахтах при контакте с щелочью преобразуется в агрессивную среду, которая уничтожает все механизмы. Если наши приборы окажутся полезными, то, надеюсь, их поставят на все предприятия «ВолгаКалия».
— Помните случай, когда ваши датчики помогли предотвратить крупную аварию?
— Была ситуация, когда датчики не спасли, а погубили, как бы это ни парадоксально звучало.
Если наши приборы использовать как положено, то они максимально точно измеряют уровень пыли, что подтверждается проверками Росстандарта. Мы как-то разобрали китайский прибор и внутри оказался просто генератор случайных чисел... У нас, в отличие от китайских аналогов, измерительные приборы, а не простые индикаторы.
— Хочу к двигателям вернуться. Что было самое сложное, когда запускали производство?
— Трудностей было вагон и маленькая тележка.
Мы аккуратно разложили все возможные грабли и по всем пробежались, а по некоторым — по три раза.
В какие-то моменты наше производство можно было назвать компанией «Безнадёга. ру»...
Было много ситуаций, когда казалось, что все — конец. Даже появилась традиция в сложные моменты собираться руководящим составом в неформальной обстановке и обсуждать, как действовать дальше. Эти размышления обычно не приводят к конкретным действиям, зато каким-то магическим образом вытекают в неожиданный контракт или пополнение счета.
Помню, однажды мы внесли предоплату за станки, чтобы их начали производить для нас. Спустя полгода, когда требовалось заплатить оставшуюся сумму, чтобы выкупить оборудование, денег не оказалось. Причем не хватало несколько десятков миллионов рублей! Но звезды сложились так, что у нас внезапно появились деньги. Дай Бог, чтобы это везение — а без него в бизнесе никуда — сохранялось.
Наши двигатели первое время уступали в технических характеристиках тому, который мы пытались скопировать, а это недопустимо, ведь они используются при производстве беспилотных летательных аппаратов. Дроны должны долго оставаться в воздухе, маневрировать и брать с собой большую нагрузку. Чтобы решить эту проблему, мы уменьшили зазор между магнитом и статором, что улучшило работу двигателя — то есть сделали хороший мотор на худших компонентах.
При создании двигателей мы старались использовать только российские компоненты, но столкнулись с нехваткой качественных подшипников. Их приходится закупать в Китае.
Также работаем над тем, чтобы измерять тягу и шум двигателя, ведь все-таки основные покупатели нашего оборудования — производители беспилотников.
Сейчас готовимся выпускать свои статоры — слово страшное, но именно эта деталь создаёт магнитное поле для вращения ротора, который обеспечивает работу мотора. Наверняка ещё столкнемся с массой технологических проблем, которые предстоит решить. Хотя от одной головной боли уже избавились — нашли специальный порошок для изоляции деталей у производителей из Санкт-Петербурга. У них этот материал, оказывается, закупает компания «Газпром» для изоляции внутренней части трубы газопровода, чтобы при транспортировке газа не образовывалось статическое электричество. Теперь сотрудничаем с питерской компанией, хотя изначально думали чуть ли не пешком в Казахстан ходить за порошком для изоляции...
Нас иногда критикуют за то, что мы скопировали китайский двигатель. Но те же китайцы и японцы тоже начинали с того, что копировали товары. Я считаю, что прежде чем требовать инноваций, нужно сначала научиться выполнять примитивные задачи. Выпуск разных мелких компонентов в стране ещё не налажен. Например, никто не производит неодимовые магниты, поэтому мы вынуждены закупать их в Китае, хотя они так себе по качеству.
На нашем календаре в офисе есть надпись «через тернии к звездам» — она очень точно описывает нашу ситуацию. Когда нужно было найти новое помещение и дополнительные ресурсы для производства, нам пришлось самостоятельно решать эти вопросы без внешней помощи. Важно быть готовыми к рискам и принимать неудачи как часть процесса развития.
Радует, что в развитии проектов помогает Агентство стратегических инициатив — дает контакты компаний, с которыми можно сотрудничать, подсказывает, куда обратиться за мерами поддержки, предлагает участвовать в выставках и форумах, на которых мы можем показывать свои достижения и обмениваться опытом.
— Чего ждете от будущего?
— Один из крупнейших российских производителей дронов уже выкупил у нас бесколлекторные двигатели на долгие месяцы вперед. Я думаю, что такой большой интерес к нашему производству связан с двумя аспектами. Во-первых, меняется отношение к отечественной продукции — всё меньше покупателей считают, что она уступает по качеству зарубежной. Во-вторых, изменения в мировой повестке показали, что Россия не может полностью полагаться на импорт деталей.
В ближайшие девять месяцев планируем расширить ассортимент и начать производство деталей для большего количества клиентов. Сейчас приступили к масштабированию производства и стали выпускать ключевые части двигателя. Поняли, что часть оборудования нам больше не подходит, некоторые процессы нужно автоматизировать, либо передать на аутсорсинг. Например, валы для двигателя — важный элемент, требующий особой обработки, — хотим доверить другим российским компаниям, которые умеют делать это хорошо. Колокол двигателя полностью делаем сами.
У нас, кстати, замкнутый цикл производства, то есть отходы в виде алюминиевой стружки мы перерабатываем и пускаем в дело. Пошли на такой шаг ради экономии — алюминий подорожал почти в два раза, а наши технологии предполагают большое количество его отходов — примерно 60% уходит в стружку. Сдавать её — глупо, потому что она практически ничего не стоит в таком виде, поэтому будем использовать снова.
Ещё в планах — обратиться к советскому опыту и провести рационализаторский конкурс. Каждый сотрудник, независимо от его должности в компании, может предложить, как улучшить что-нибудь или внедрить что-то новое. За такие идеи в следующем году будем поощрять щедрой премией. Лучшие бизнес-практики придуманы до нас, так что советую всем применять их.
Когда я пришел в команду, нас было всего 20 человек, а теперь больше 50. Мы постоянно набираем новых сотрудников из-за расширения производства, и зарплаты у нас в среднем выше по отрасли.
— Почему вам интересно этим заниматься?
— Во-первых, не стоишь на месте и продолжаешь учиться. Во-вторых, радостно видеть, когда твоя продукция работает и востребована на рынке. В-третьих — отдельный кайф в том, что это что-то придумано нами. На мой взгляд, это лучше, чем привозить китайские кроссовки и перепродавать.
Еще приятно видеть горящие глаза сотрудников, даже тех, кто напрямую не связан с производством. Недавно ко мне токарь пришел и предложил на спецодежду нанести надпись «Небо Кузбасса» и изображение канарейки, то есть человек настолько сжился с компанией, что ему нравится идея носить на работе брендированную одежду.
Вообще компании больше двадцать лет. Она была создана в 2002 году двумя семьями — Ворошиловыми и Трубицыными, которые всю жизнь занимались разработками в сфере промышленной безопасности. Я же генеральный директор всего пару лет, изначально — физик по образованию, работал долгие годы в крупных холдингах, жизнь никак не была связана с наукой. Хотя с детства хотел быть летчиком, но меня не взяли из-за плохого зрения. Наверное, мечта связать свою жизнь с небом и воплотилась в то, что делаем двигатели для беспилотников.
— Почему канарейка?
— В 19 веке английские шахтеры определяли уровень метана с помощью канарейки. Если уровень метана превышал норму, птица погибала.
Поскольку мы производим датчики аэрогазового контроля, а с недавних пор ещё и выпускаем бесколлекторный двигатель для беспилотных летательных аппаратов, — канарейка отлично подходит как символ.