Как сохранить исторические дома

Анастасия Кнор, победительница форума «Сильные идеи для нового времени», предлагает разработать регламенты участия граждан в благоустройстве общественного имущества и пространств, в том числе имеющих историческую ценность — объектов культурного наследия, набережных, скверов. Кроме этого, у нее есть идея официально закрепить соучастие жителей многоквартирных домов в управлении местами общего пользования (придомовые территории, подвалы, чердаки, лестничные клетки, лифтовые холлы, нежилые помещения первых этажей) для формирования социально полезных пространств вместе с муниципальными властями и поддержки потребительской кооперации.

В интервью циклу «Страну меняют люди» Анастасия рассказала про то, как важно восстанавливать историческую среду города, почему нельзя смеяться над лебедями из покрышек и предложила создать единое окно по инициативному благоустройству.

— Проект «Добрососедство», с которым я победила в форуме, по сути проект «Том Сойер фест», который трансформировали под другим углом и расширили его.

«Том Сойер фест» родился из очень простых идей: нам важно сохранить историю города, нам важно, чтобы всё перестали сносить, нам важно, чтобы люди начали понимать, уважать, ценить и любить свой город. Для нас не важно, чья это собственность и кто в ней живет — нам важен объект с точки зрения исторической среды.

В 2015 мы силами волонтёров сделали первые три дома. Когда пришли к их жителям: «можно мы поремонтируем фасады у вас», они долго не могли понять, зачем нам это надо. Пугались: «вы хотите у нас собственность забрать?». Убедили, что нет, но когда начали дома ремонтировать, они всё равно ходили вокруг и крутили пальцем у виска. Иногда даже мешали работать: человек мог просто вытащить вилку из розетки и сказать: «Я вам запрещаю пользоваться моим электричеством».

Общественность реагировала тоже с недоумением. Никогда не забуду первую статью про нас в одной самарской газете. Журналист написал, что мы занимаемся очень вредной затеей и через год сдуемся. А местные власти нас называли пятой колонной. Все же сразу о политике начинают думать, а у нас политики никогда не было и нет в принципе.

В следующем, 2016, году мы, правда, немножко сдулись. Первые три дома дались нам большим трудом и мы пытались понять, хотим ли дальше продолжать проект.

— Что помогло?

— «Вау эффект».

Мы увидели, как горожане стали по-новому относиться к отреставрированным домам. Они тут же превратились в городскую достопримечательность. К ним начали водить экскурсии, стали приезжать фотографироваться молодожены... На нас посыпались просьбы: «Отремонтируйте наш дом».

Но я поняла, что мы совершили ошибку с первыми тремя домами: пошли на дома, а не на людей. Тогда для нас главным был дом: как он выглядит, как он будет выглядеть, на каком месте стоит. Оказалось, что людям, живущим внутри, дом было совершенно не нужен.

Когда мы отремонтировали их дома, два человека сразу бросились продавать свои квартиры, написав в объявлении, что дом прошел капитальный ремонт. То есть люди, живущие в прекрасных деревянных домах в центре, на самом деле мечтали оттуда быстрее уехать куда-нибудь в новостройки. Так что с 2016 года мы ввели второй принцип:

Пока мы ковырялись в Самаре, неожиданно к нам постучались ещё два города и одно село. Сначала приехала Аня Мельникова из Бузулука и сказала: «Я очень люблю свой город, мне жалко, что он стареет, я готова все сделать». Потом позвонила Алеся Балтусова из Казани: «Очень крутая идея, мы тоже хотим». Еще был третий мальчишка из села Богатое Самарской области, начал делать здание почты один.

Мы подумали, что, если это так важно для других городов, то будем учить людей правильно восстанавливать историческую среду. В 2017 выиграли первый президентский грант на проведение школы «Том Сойер феста», и к нам приехало 70 человек из разных городов страны. В результате в 2018 «Том Сойер фест» запустился сразу в 12 городах. Самое удивительное, что больше чем в половине он существует до сих пор. То есть из года в год местные жители восстанавливают здания и сохраняют исторический облик города.

— Что делать, если к вам приходят люди и хотят включиться в проект, но в их месте нет исторической среды? Стёрта или не сформировалась?

— У нас горизонтальное сообщество. Мы никогда никому ничего не навязываем.

Мы собирались год назад как раз для того, чтобы порефлексировать об этом всей нашей большой, томсойеровской семьей. Рассуждали о том, что считать объектом «Том Сойер феста», что не считать, куда можно, куда нельзя прикладывать свои усилия. Решили не ограничиваться дореволюционными зданиями.

Кто-то в год делает один дом, а кто-то вообще не делает домов, а берёт арт-объекты. В Ростове-на-Дону, например, в городском парке решили восстанавливать скульптуру Рыбка. Уже появляются даже советские остановки, в городе Клинцы, например.

Более того, есть же такое понятие ЖЭК-арт.

— Лебеди из покрышек?

— Да, лебеди из покрышек. Когда люди из подручных средств, не имея больших культурных запросов, делают красиво, так, как они считают нужным. Над этим нельзя смеяться. Так жители выражают свое чувство прекрасного и свой энтузиазм сделать что-нибудь для их дома.

— Как выстраивается ваш диалог с властью?

— Есть несколько городов, в которых сложились очень хорошие отношения с властью (Самара, Томск, Бузулук, Казань, Нижний Новгород), где любят «Том Сойер фест» и понимают, какую большую пользу он приносит городу. А есть города, где не понимают.

Бывает, что пришёл человек в городскую администрацию в первое попавшееся окно: «Ребят, я хочу за свой счет сделать качели у себя во дворе. Что для этого нужно?» Ему в ответ: «Сначала нарисуй проект, потом сходи в городской отдел архитектуры, там его согласуй, потом вызови геодезистов, геодезист пусть на участке поставит точки, потом подай заявление в имущественный департамент, потом выясни, чья земля у тебя во дворе, потом это, потом то...».

Человек хотел потратить свои двадцать тысяч рублей, поставить качели для детей двора, а у него отбили желание. Более того, процедура для установки качелей займёт примерно раза в три больше денег, чем эти несчастные качели. Так не должно быть.

— Идея проекта «Добрососедство», с котором вы победили на форуме «Сильные идеи для нового времени», как раз в том, чтобы процесс сделать проще?

— Да.

Правда, в последние пару лет процесс уже чуть-чуть упростился. Есть несколько хороших программ по инициативному благоустройству. Например, «Содействие» в Самарской области: если возникает инициатива граждан, то туда докидываются районные средства или региональные. Но попасть в неё очень тяжело. Бюрократизированные механизмы мешают обычному человеку.

Более того, по таким программам можно сделать очень узкий перечень объектов. Например, благоустройство прилегающей территории, в бюрократическом смысле это лавочку поставить или фонарь. Качели — максимум. А если, например, вы хотите у себя во дворе сделать огород или теплицу — фиг сделаешь. Этого же нет в перечне объектов благоустройства.

Нельзя перекрывать людям кислород. Не может власть диктовать, что ты можешь делать, а что не можешь.

Самый тяжелый вопрос на сегодняшний день — вопрос межведомственного взаимодействия. Бывает, что я целый день сижу и пишу письма или рассылаю запросы. Очень сложной сейчас стала бюрократическая система. Нужно единое окно. Человеку не должен ходить по всем этим инстанциям, он должен сразу получить ответ, а не собирать бесконечные бумажки.

— Какая может быть у этого форма?

— Думаю, что это должна быть НКО или АНО, которая бы решала все эти проблемы «межведа» и ходила бы в те кабинеты, в которые нужно ходить. Росимущество как учредитель входило бы историческими объектами в уставной капитал АНО, и это давало бы АНО право достаточно свободно распоряжаться этими объектами и восстанавливать их.

Я несколько лет приглядываюсь к АНО «Асирис» в Нижнем Новгороде. Они по сути забрали на себя функцию по взаимодействию со всеми органами власти в теме сохранения исторического наследия и решают абсолютно все проблемы. Например, какой дом сносить по программе переселения из ветхого и аварийного жилья.

Программа такая есть сейчас почти во всех городах. Дома расселяют, потом сносят, а строить на их месте ничего нельзя, потому что историческое наследие. Можно построить только социальный объект: парковку либо детскую площадку. Из-за этого теряется облик исторического квартала. В Нижнем Новгороде же все такие решения принимаются через серьёзные фильтры общественных обсуждений, и что-то удаётся отстоять.

— Почему вам так важно этим заниматься?

— Я это люблю. Это очень созидательная деятельность.

Во-первых, ты понимаешь, что после тебя что-то останется. Дом не снесут, и им будут любоваться ещё люди, которые будут жить после тебя. Я сыну своему, например, с удовольствием показываю наши дома. Ему всего 12, но мне кажется, он уже всё понимает и ценит. Иногда даже сам приходит на площадку что-то почистить. Моя пятилетняя внучка тоже приходила к нам — покрывала фасад грунтовкой. Второе — мне нравится, какой кайф это приносит людям, которые у нас волонтерят. Третье — всё время новые проекты и задачки.

Например, в этом году у нас стартует очень интересный проект с наличниками: мы два года снимали их со сносимых зданий, а потом наш координатор Антон Черепок предложил сделать выставку из них на месте снесённого дома. В планах сделать 10 наличников в разных стилях, с разными рисунками и наполнениями и провести благоустройство территории: поставить лавочки и сделать общественную зону, чтобы можно было проводить различные мероприятия.

Ещё один проект — «Ярмарка кварталов». Мы его начали в прошлом году с робкой попытки спасти расселённые аварийные дома, которые должны снести. Договорились с местной властью, что они пока не будут их сносить, а дадут нам возможность попробовать их продать.

Дальше мы провели исследования, по одному из домов сделали инвестиционный паспорт, собрали форум, пригласили разных бизнесменов. У нас был игрушечный аукцион, когда мы по всем правилам настоящего аукциона продавали эти дома виртуально, то есть деньги никто за них не платил, но люди поторговались за них.

Потом уже через несколько месяцев прошёл реальный аукцион, и один из домов купили. Купил человек, который за него торговался на нашем игрушечном аукционе.

— Почему только один дом?

— Опять бюрократия. Только один дом местные власти смогли подготовить по всем процедурным моментам.

Если по-честному продавать, например, дома из городской казны как муниципальное имущество, это год или полтора работы: межевание, план приватизации, оценка, проведение конкурсов... Мы в пробном ускоренном режиме сделали все за три месяца. Все работали на пределе своих возможностей.

Когда с главой города Еленой Лапушкиной разговаривали, я ей объясняла: «Смотрите, вы потратите на снос этого дома два с половиной миллиона рублей. Попробуйте его продать, получите прибыль». Она говорит: «Да ладно тебе, кому этот дом нужен». А мы его продали за в 8,5 млн. 

Плюс человек собрался из купленного дома делать гостиницу, то есть будет ещё одна единица налогообложения, будут рабочие места — ещё добавленная стоимость к одиннадцати миллионам.

Вот об этом, к сожалению, у нас не думают. Эффективное использование городской земли — не просто продать участок девелоперу, чтобы он построил девятиэтажный дом. Это короткие и неинтересные деньги. Интересно же зарабатывать по-другому, чтобы сохранить облик города. Хорошо, что наши власти эту тему понимают и поддерживают.

За все время в Самаре мы сделали 17 домов. Такие замечательные истории с некоторыми были, просто до слез... И люди тоже такие замечательные... Многих нет в живых, к сожалению. Две бабушки, которым мы делали дома, уже в ином мире. Но такая светлая память о них, как они нас любили, как пирогами нас кормили, как это все было здорово!